220030, г.Минск, ул. Володарского, 16 +375 17 365 46 94 для слабовидящих
БЕЛ РУС ENG
Книжная культура наших предков.

Как вам кажется, что стало переломным моментом во всей истории книгоиздания и чтения как такового? Изобретение печатного станка – первое, что приходит в голову. Но что на самом деле изменилось в книжной жизни с появлением типографий – не сейчас, а тогда? И изменилось ли вообще? Давайте совершим небольшой экскурс в прошлое и посмотрим, каково быть книголюбом…. Скажем, в Бресте 1580-х. Что читали, чем оплетали и по каким ценам продавали – ничто не останется без внимания.

Если вас вдруг заинтересовал вопрос, почему именно в Бресте, то вот ответ: там были отличные типографии. А ещё в Несвиже, Лоске, Тяпине… Вообразите себе город на ваш вкус.

Итак, что же выпускали?

Долгое время книги были настоящим предметом роскоши, далеко не любая история могла быть опубликована. Точнее, переписывалась и перепечатывалась в основном одна и та же история…

Библия. Большинство жителей ВКЛ, как вы понимаете, были истовыми христианами разных конфессий, а значит, религиозной литературы нужно было много, на разных языках и в разных вариациях.

Интересный момент: в этом самом XVI веке популярность приобретает не только печать религиозных книг, но и – внимание – снятие с них рукописных копий. Иногда копировали отдельные элементы – гравюры, заставки, буквицы. В Националке даже хранятся такие экземпляры! Правда, от Московского печатного двора и из XVII века, но всё ещё весьма любопытно.

К слову, если копия снималась с книг Скорины (а они, напомним, были довольно компактными – 1/4, in quarto, и 1/8, in octavo), масштаб книги увеличивали до привычно огромного, 1/2 – чтобы не стыдно было с кафедры читать.

Самой востребованной у покупателей была Псалтырь. Евангелия создавались чуть реже, однако имели куда больше функций: пустые листы в них использовали для духовных размышлений и хозяйственных заметок. На полях даже оставляли записи о крупных пожертвованиях (к примеру, такие есть в Лавришевском Евангелии).

Типографии выпускали и более спорные вещи. Буквально. Полемические произведения регулярно выходили из-под пера католиков, православных, протестантов и всех сочувствующих. Самым популярным автором в этом жанре безусловно считался Пётр Скарга – его «Artes duodecim sacramentariorum» была настольной книгой любого католического священника.

Было место и для светской литературы – к примеру, панегирической. Такие книги составляли по заказу какого-нибудь очень важного шляхтича, в честь рождения дочери, чьей-нибудь свадьбы или просто так, для души. Маленькие печатные сборники на латыни, польском или старобелорусском языке раздавали гостям на торжествах. Внутри, разумеется, были хвалебные оды хозяину вечера, его детям или кому угодно – потому сборники и назывались панегириками. В них встречались симпатичные гравюры с гербами заказчика, а ещё – всякие проявления авторского стиля. К примеру, Андрей Римша, создавая в 1585 году книгу-панегирик «Dziesięćroczna powieść wojennych spraw Krysztofa Radziwiła», не просто написал саму поэму на польском, но ещё и добавил небольшой стих на латыни, первые буквы которого сверху вниз читаются как «Christophorus Radivilus Palatinus Vilnesis» – «Христофор Радзивилл, воевода виленский». Талантище.

Помимо прижизненной похвалы люди получали ещё и посмертную – тоже стихи, но менее оптимистичные. Погребальные речи (эпицедии) составляли чуть ли не 2/3 от общего числа панегириков и тоже раздавались гостям на похоронах. Помимо плача по тому, каким хорошим человеком был усопший, туда включались так же индивидуальные соболезнования его всем его родным. И, конечно, роскошные гравюры! К примеру, более поздний панегирик на смерть Юрия Огинского, старосты и воеводы, щедро украшен гербами всей его родни.

Жизнь у людей зачастую простая и приземлённая, потому появлялись и книги утилитарные. Летописи, копии Статутов и Трибуналов, исторические и природоведческие произведения, буквари, грамматики и прочее, что к богу имеет очень косвенное отношение. Статуты, кстати, напечатали только с третьей попытки: сначала сгорела типография в Вильне, потом отложили из-за правок, после не доверили печать протестантам-Радзивиллам… В общем, то ещё приключение.

Из развлекательной литературы без бога, но для души можно было достать сборники поэзии и отдельно напечатанные поэмы – к примеру, в продажу иногда просачивались «Песня пра зубра» и «Жизни и деяния святого Гиацинта» Н. Гусовского. А ещё – всевозможные работы античных авторов. Лучше всего шла торговля Овидием.

А как же продавали?

Итак, с появлением книжного станка книг стало больше, а темы – разнообразнее. Снизило ли это цены на них? Вовсе нет. Более того, печатная книга стоила ещё дороже рукописной. К примеру, книгу «Апостол» из Львовской типографии можно было приобрести за 12 польских злотых, а её рукописный вариант – всего за 6. Печатное Евангелие продавалось за 24 (а некоторые даже за 30) злотых. Сколько стоило рукописное? Целых 5.

Несмотря на такую безумную для тех дней стоимость, печать книг всё ещё была очень прибыльным занятием. Ага, из-за безумных наценок. Себестоимость производства была не такой уж высокой: вышеупомянутый «Апостол» обходился типографии в 3,5 злотых (из них 1,5 злотых на бумагу). В общем, отличный бизнес.

Торговлей книг занимались в основном сами печатники, а ещё – переплётчики: они скупали книги из разных типографий, переплетали привезённые из-за рубежа, договаривались с распространителями в других городах. Ага, во многих типографиях книги печатались просто набором листочков. С одной стороны, не очень солидно, с другой – возможность заказать для своей книги уникальную обложку с красивым переплётом на свой вкус. Так что переплётчиков хватало. К примеру, в 1580-х таким книжным торговцем №1 в Вильне был Якуб Маркович (у него, к слову, и типография своя была). Параллельно по всему ВКЛ шла торговля у Кузьмы Мамонича.

О торговле Мамоничей, кстати, мы знаем довольно много благодаря тому, как яро они судились. В 1628 году между виленским печатником Леоном Мамоничем (сыном Кузьмы) и брестским евреем Ефимом Рафаловичем случился конфликт: Ефим должен был привезти во Львов 37 экземпляров Евангелия и 7 Триодей, а он, злодей такой, куда-то дел по дороге несколько книг. Вестимо, продал. Судье и Леону сказал, что всё нормально довёз, это получатель чего-то там напутал. Случился суд и разбирательства, в процессе которых описывался и ассортимент книжной лавки Мамоничей.

Итак, в обычном книжном магазине 1600-х имелось 150 наименований общим числом в 1070 экземпляров, в основном на латыни, польском и греческом языках. Большинство книг – религиозные, но можно достать пару томиков Цицерона и Овидия. И даже Статут ВКЛ – переплетённый и очень дорогой (стоил он аж 7 злотых – как сабля с серебряной насечкой или два мушкета).

Книги можно было купить и уже в переплёте, и просто в виде стопочки листов – оформление книг в переплёт считалось вообще отдельным ремеслом, так что стоило не слишком дёшево. Долгое время переплёты делали с дощатыми крышками и всевозможными защёлками, которые не давали портиться пергаменту. А потом случился печатный станок, и всё изменилось. Не сильно, но всё же. Переплёты книг перестали обрезать ровно под размер страницы – теперь они выходили за границы этого блока на несколько сантиметров. Почти как современные, да. Правда, всё ещё из досок и тиснёной кожи, но это уже нюансы.

Книжная культура ВКЛ – из тех вещей, которые очень затягивают, стоит только начать разбираться. В конце концов, даже ассортимент книжного магазина 500-летней давности может многое сказать нам о том, чем жили люди тех лет! Потому, открывая свою следующую книгу, представьте, как же сильно изменилось ваше хобби за столько лет. Представьте – и продолжайте читать.

Информация подготовлена по материалам Национальной библиотеки Республики Беларусь.